Картофельные бунты в Каменском заводе
Попалось под руку малоизвестная публикация из альманаха «Русская старина» за 1874 год, и зашумели в голове свободолюбивые и трагические мелодии родного края. Но, пожалуй, эта музыка для тех, «в ком бродит гордый дух гражданства».
Источник сведений — Петр Петрович Деви (1842-1896) потомок англичан на русской службе, горный инженер. В молодости он был жителем нашего селения и с 1868 года (по данным историка А. В. Новикова) назначен смотрителем завода. Петр Петрович показался любителем местной истории и не рабом самодержавия. В связи с этим летом 1878 года он записал уникальные воспоминания крестьянина Петра Гурина о народных протестах. А свидетельства очевидца — это уже исторический документ. Страшная история у нас была.
«Не приведи бог видеть русский бунт...»
В 1837-1841 годах, заботясь о россиянах, Николай I решил создать неприкосновенный запас продовольствия на случай кризиса (войны, неурожая или эпидемии). Для этого он создал министерство государственных имуществ во главе с графом П. Д. Киселевым, который имел репутацию борца за отмену крепостного права. Реформа проводилась за счет крестьян, то есть они должны были отдать государству часть своего семенного зерна, а также расширить посадку картофеля.
Но казус в том, что в некоторых местностях народ от невежества или от нежелания менять привычные устои, реформу не принял, не поверил министру и взялся за оружие. Власти, опасаясь народной смуты, должно быть, вспомнили слова поэта («Не приведи бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!») и послали в уезды команды с артиллерией — внедрять реформы силой.
В Уральском регионе усмирять завороху пришлось Пермскому губернатору И. И. Огареву. А в волостях экзекуции над непокорными осуществляли местные полицмейстеры, исправники и окружные начальники. В горном селении Каменского завода с 1842 года (по сведениям А.В. Новикова) — главный полицейский Долмат Александрович Подкорытов.
Какова роль в устранении беспорядков Ивана Антоновича Бароцци де Эльса, управителя чугуноплавильного завода, бывшего тогда в чине майора корпуса горных инженеров, не выяснена, потому что документы на сей счет еще не попадались.
Поход бунтовщиков на Каменский завод — факт малоизвестный в истории нашего края, но поучительный. Описание даем по представлению П. П. Деви. Место события — современная территория города Каменска- Уральского. Время действия — март 1842 года.
«Волковское общество поднялось первое. Так как деревня их в восьми верстах от Каменского пушечнаго завода, то часть волковских крестьян подходила к Каменску, с целию пройти через него в волость и, собравшись в ней с новыми силами, двинуться уже на самый завод, чтобы поднять заводских жителей, которые управлялись в то время горным ведомством и не имели вольности. Заводской полицмейстер Подкорытов, не потеряв присутствие духа, вышел навстречу подступившим толпам и остановил их на мосту угрозой, что против них будут выдвинуты пушки. Угроза подействовала и толпы отступили. Примеру Волковского последовали окрестные общества и принялись за отыскание приговоров о продаже их министру».
«Боже, царя храни!..»
Государственные крестьяне Камышловского уезда опасались, что министерство государственных имуществ начнет продавать их как крепостных каким-нибудь господам или заводам на окраинных имперских землях (Украины, Крыма или Кавказа). Пример у них был перед носом. Мастеровые Каменского завода тоже когда-то были свободными. Но, когда их подчинили казенному заводу и министерству финансов, казна приравняла работу мастеровых к армейской службе. Каменцы долго и плохо привыкали к 25- летней каторге, но кое-что все-таки не забыли о гражданской гордости. Были характерны побеги молодежи с производства. За что наказывали палками.
Мастеровые и непременные работники потеряли человеческие права, поэтому их насильно, как скотину, перемещали по уральским заводам. Зато Николай Палкин (прозвище царя) гарантировал всем бесплатно еду, жену, избу и приусадебный участок.
Жители Каменской волости и завода против картофеля совсем не бастовали и смиренно расширяли его посевы. Однако не понимали, почему за заморский овощ царь раздает награды и деньги не народу, а чиновникам? «А потому, что волостные старшины, старосты и писари — все подкуплены. Ассигнации им отмеряют на вес — кому пуд, кому фунт», — возмущались на сходах.
Мелочная опека и вопиющие безобразия в управлении зауральскими территориями породили это протестное движение, получившие название «картофельные бунты». Но как ни странно, оно было в защиту царизма. Протестная формула бунтовщиков была простой, сделал вывод П. П. Деви: «Наш царь-батюшка не знает, что слуги его обманывают».
«Солдатушки, бравы ребятушки...»
Едоки картофеля начали наказывать местную власть. История запомнила ужасающие факты. Крестьянин Петр Гурин вспоминает. В селе Тамакульском писаря Канахина истязали восемь часов, «миропродавец» умер. Дьячка и причетника заставили на морозе раздеться, и злые прихожане обливали их водой. В селе Курьинском старшину высекли, чтобы прочувствовал свою вину, на сходе. В селе Теченское священника Василия Констанского протащили в реке под льдом, но, к удивлению, он остался жив. Такие примеры самоуправления. Наша гражданская война 1918-22 годов, как видно, в прошлом имела репетиции.
В святые дни 1842 года мастеровые по обыкновению распевали в пьянстве любимые песни. Одна из них: «Солдатушки, бравы ребятушки, где же ваши жены? — Наши жены — ружья заряжены, вот где наши жены!» Страшная сила — русский солдат: прикажут — врагов вырубит, глазом не моргнет. Но и «враг» под стать. П. П. Деви сообщает, что крестьяне «на сходках все были вооружены кто чем попало: вилами, топорами, жердями и палками». В селе Теченское, когда «бравы ребятушки» выстрелили в толпу холостым зарядом, толпа насмешливо загудела и забросала карателей камнями и палками.
«Команда «смирно»! — заорал полицмейстер. — Стрелять по толпе… картечью… Пли!» Пушка рявкнула и откатилась… Когда пороховой дым рассеялся, то видно было, как, кто мог, безумно разбегались и уползали куда, кто мог. А остальные лежали мертвыми...»(из записок П. П. Деви).
Невероятно, но факт: дух гражданства в уральском углу дал повод для вдохновения революционному демократу А. И. Герцену. В память каменских жертв он еще раз ударил в свой «Колокол» (первая русская революционная газета, издававшаяся А. И. Герценом и Н.П Огаревым в эмиграции). Об этих событиях «пропел» в романе «Хлеб» Д. Н. Мамин-Сибиряк. А советский писатель П.П.Бажов вплел в музыку Уральского края мелодии из зловещего «Сказа про «водолазов».