Классицизм в памятниках архитектуры Каменска-Уральского
Поскольку на Урале строительство начиналось с заводов, первым стоит представить промышленное зодчество и те строения, которые связаны напрямую с заводами. Не случайно именно на Урале сложился особый тип поселений — города-заводы. Их появление относится к самому началу XVIII в. Первой ласточкой был Невьянский завод, за которым последовали Уктусский, Каменский, Алапаевский и ряд других казенных заводов. Однако их принадлежность казне была кратковременной, вскоре они продавались и их собственниками становились предприимчивые и целеустремленные частники. Уже после первого года своего существования Невьянский завод был продан Демидовым. Через короткое время в частном владении оказались и Верхне-Тагильский, и Быньговский, и многие другие, еще недавно бывшие казенными. К середине XVIII в. у казны осталось только два уральских завода — Екатеринбургский и Каменский. На протяжении этого столетия проблемы стиля заводского строительства не касались. Господствовавшее в XVIII в. барокко давало о себе знать лишь в культовом зодчестве. Это объясняется в первую очередь отсутствием на Урале профессиональных архитекторов или хотя бы получивших основы архитектурного образования в Академии художеств.
Одним из первых архитекторов, привнесших на Урал дыхание нового стиля — классицизма, был выпускник Академии Михаил Павлович Малахов. Он проявил себя во всех видах архитектурного творчества. По его проектам возводились административные здания, частные особняки, храмы. О его способности решать задачи промышленного зодчества убедительно говорят как дошедшие до нас проекты уже утерянных построек, так и постройки, частично сохранившие свой облик. В начале XIX в. по отношению к промышленному зодчеству сложилось две точки зрения: первая отрицала применение неоправданных утилитарными функциями приемов и форм гражданской архитектуры, другая приветствовала их использование, поскольку и промышленные объекты, находящиеся в черте города, формировали его облик. Так, французский архитектор Клод Николя Леду, а в России Валлен-Деламот, Захаров, Стасов, Росси и многие другие трактовали производственные и прочие утилитарные строения не только как вместилище механизмов или материальных ценностей, но и как выражение общественной значимости созидательного труда. Достаточно вспомнить величественные формы «Новой Голландии» Деламота в Петербурге, провиантские склады Стасова в Москве, корпуса Ижевского оружейного завода Дудина или конный двор в подмосковных Кузьминках Жилярди.
М.П. Малахов явно придерживался таких же взглядов и в полемике с губернским архитектором Н.П. Свиязевым, упорно отстаивал свою позицию, отвергая обвинения в «излишествах». Конфликты между И. И. Свиязевым и М.П. Малаховым были частыми. И. И. Свиязев видел в нем своего соперника и нередко отвергал его предложения. Так, не был принят проект Екатеринбургской гранильной фабрики, разработанный Малаховым в 1823 г. М.П. Малахов стремился заводские постройки не прятать от глаз людских, а украшать ими город, коль скоро они оказывались в его центре.
Фасад конторы Каменского завода
Боковой фасад конторы Каменского завода
Очень показательна в этом отношении предзаводская площадь Каменского завода. Притом что каждое строение подчиняется правилу симметрии, общая композиция асимметрична, что больше характерно для московской школы. Наибольший интерес представляет здание заводской конторы. При скромных размерах оно привлекает взгляд венчающей его купольной ротондой, формой, уже проверенной архитектором на ряде других объектов. По сторонам конторы — ограды, включающие чугунное литье, которое удачно контрастировало с белизной каменных конструкций и стен. Все постройки Малахова были белыми, очевидно поэтому Екатеринбург того времени, в котором многие каменные строения были возведены по его проектам, назвали белокаменным. Справа от конторы протянулись провиантские склады, архитектура которых позволила превратить их в театральный комплекс. За фронтом этих строений возвышался крупный доменный цех с присущими классицизму треугольными фронтонами и крупным куполом. Все было сделано для того, чтобы центр города, сформированный заводскими постройками, не угнетал, а радовал взор.
Фасады и разрезы доменного цеха при Каменском заводе
Контора Каменского завода, 1825 г. Архитектор М.П. Малахов
Утверждение архитектуры классицизма было невозможно без освоения опыта каменного строительства, особенно в провинции, куда этот опыт пришёл с опозданием. При строительстве изб и других строений, в том числе заводских, в лесных регионах в качестве основного строительного материала использовали дерево. Лидером в освоении камня в этих районах становилось, как правило культовое зодчество. Для строительства долговечных каменных храмов на Урале приглашали артели опытных каменщиков из центральных регионов. Вместе с ними приходила и стилистика, освоенная артельщиками во всех деталях. На новых местах они свободно обходились и без архитекторов, владея всеми необходимыми приёмами: от разбивки плана по простым соотношениям его частей в саженях и аршинах до возведения стен, столбов, парусов и т.д. Далеко не всегда хватало сил и средств на завершение всех работ. Обычно довольствовались молельней. Трапезные, тем более колокольни, достраивались нередко через много лет после возведения основной части храма, уже другимим мастерами и в ином стиле. Хорошо освоенные схемы барочных храмов — от скромныхбесстолпных до крестово-купольных одноглавых и даже сложных пятиглавых — удерживались даже в то время, когда классицизм уже был нормой в гражданском строительстве. В первое десятилетие XIX в. барочная традиция в культовом зодчестве ещё господствует на Урале. В её основании — целый ряд храмов, которые и архитектурой, и размерами не уступали подобным сооружениям столиц и крупных городов европейской части России. Первые крупные каменные храмы появляются на Урале лишь в начале XVIII в., а на территории современной Свердловской области — в середине XVIII в. Свято-Духовская церковь в Екатеринбурге была построена в 1755 г. В 1758-1768 гг. возводится Екатерининский собор, в 1771-1774 гг. — Богоявленский кафедральный собор, а в 1792 г. — Вознесенская церковь. Поражают интенсивность и масштаб строительства столь крупных, сложных, типично барочных по стилистике храмов. Эти и другие построенные в XVIII в. храмы нередко меняли свой облик, обрастая в первой половине XIX в. пристроями и приделами уже в классическом духе. Заметно изменили свой облик Екатерининский и Богоявленский соборы, о чём говорят запечатлевшие их старые фотографии. Сохранившаяся до наших дней типично барочная Вознесенская церковь, самая стройная из построенных в Екатеринбурге, в середине XIX в. была обезображена прямоугольным пристроем уже постклассической архитектуры. Поднимавшаяся от земли колокольня оказалась наполовину упрятанной в нём, и лишь верхние ярусы торчат из крыши предела. Нелёгкой оказалась и судьба храмов, построенных в классическом стиле, но к ним судьба была более милостива, некоторые сохранили свой облик, другие реставрированы или их реставрация возможна.
Притом что классицизм постепенно дает о себе знать в культовом зодчестве, барочные традиции сохраняются и в начале XIX в. В 1806 г завершается строительство Троицкой церкви Каменского завода. К началу ее возведения, еще в 1793 г., на колокольню средств не хватило. Также барочная и также без колокольни, в 1805 г. в Екатеринбурге была освящена еще недостроенная единоверческая Спасская церковь, больше известная как Толстиковская, поскольку строилась на средства купца Якова Толстикова.
Троицкая церковь, 1793-1806 гг.
Строительство и реконструкция церкви Каменского завода в отличие от истории сооружения других церквей Урала прослеживаются во вcex подробностях. Разрешение на возведение каменной церкви взамен деревянной, сгоревшей в 1768г., было дано в 1790 г., а в 1792 г. состоялось ее закладка, в 1793 г. началась постройка, но в 1803 г. еще незаконченная церковь обрушилась. Постройка церкви была возобновлена уже по новому проекту и в 1813 г. состоялось освящение основного храма. Через несколько лет появилась угроза обрушения колокольни.
Было решено её разобрать, а новую колокольню возводить на новом фундаменте, при этом произвести реконструкцию всей церкви, ставшей к этомy времени тесной. Проект такой реконструкции в 1821 г. был выполнен Малаховым. В полном соответствии с проектом в 1828 г. были перестроены приделы и колокольня, и вся церковь «совершенно окончена, внутри и снаружи оштукатурена».
Сочетание старой, сохранившей раннеклассические черты, основной части храма с новой, решенной уже в период расцвета стиля, придаёт всей церкви особое очарование, свойственное лучшим сооружениям мастеров школы Казакова. Сложный силуэт церкви, разнообразие портиков, экседры приделов, мощная и вместе с тем стройная ротонда колокольни с коринфскими колоннами на фоне стройных пилонов аркады, с высоким аттиком, облегченным полуциркульными проемами, развившими мотив колокольни Спасской церкви, мажорная тональность всего сооружения ставят Троицкую церковь в Каменске в один ряд с лучшими произведениями культового зодчества первой трети XIX в. не только на Урале, но и во всей России. Завершение колокольни Троицкой церкви во всех отношениях уникально: крест покоится не на шпиле или трибуне, как это принято практически во всех подобных случаях, а на обелиске. Подобное решение — единственное и в практике самого Малахова. Ни до, ни после обелиск вместо обычного шпиля он не использовал.
О Спасской (Толстиковской) единоверческой церкви известно только, что она строилась в 1804—1813 гг. Вводить самую церковь в круг построек Малахова оснований нет, однако колокольня к ней и ворота, фланкированные приходскими лавками, несомненно, принадлежат Малахову. Каких-либо документальных данных об их строительстве не найдено, но можно предполагать, что проектирование велось одновременно с разработкой проекта реконструкции церкви Каменского завода, то есть в 1820—1821 гг., так как завершение колокольни является своего рода промежуточным звеном между завершениями Троицкой в Каменске и Всехсвятской церкви в Екатеринбурге.
Источник: научно-популярное издание «Классицизм в памятниках архитектуры Свердловской области», А.М. Раскин, Екатеринбург: НИИМК, 2007