«Заводская линия» и Юго-Конёво

Рис. 1. «План: Коневская крепость. Сию крепость построил и чертил надзиратель работ Otto Fabigan baron von der Pahlen. Август. 15 дня 1736 году».

В статье на основе опубликованных источников и вновь обнаруженных архивных документов о Николаевской церкви несуществующего с. Юго-Конёво Каслинского района Челябинской области рассматривается как объект утраченного культурного наследия. Хронологические рамки статьи начинаются с момента основания слободы первой половины XVIII в. до 1957 года. Николаевская церковь этого успешного села имела не только историческое, но и духовно-просветительское значение для многих жителей близ лежащих городов и селений, в том числе и Каменска-Уральского. 

Прежде чем рассказывать о с. Юго-Конево, необходимо рассмотреть, хотя бы поверхностно, фабулу событий, происходивших в середине XVII – середине XVIII вв. 

Как известно по многим источникам активное заселение русскими Южного Зауралья по р. Исети началось в 40-еXVIIв., т. е. с появлением Далматовского монастыря, а уже в 50-60-е гг. началось строительство служилыми людьми Катайского острога. Приисетье стало активно заселяться русскими колонистами, и тобольские власти отдают верхотурским служилым людям часть пустующих земель, принадлежащих кочующим башкирским племенам, которые в 1661 г. по царской амнистии возвращаются на свои исконные угодья «под государево имя», уже занятые русскими поселенцами. Этот факт стал одной из причин начавшегося башкирского бунта, начавшегося в 1662 и длившегося до 1669 г. 

Это восстание оказалось на редкость опустошительным для малочисленных селений Приисетья. Пострадали все от Далматовского монастыря до небольших острожков в 2-3 избы. В это же время был полностью уничтожен Петропавловский монастырь на р. Синара, в месте впадения ее в Исеть под Белым Яром (Охонины брови). Это восстание показало, что система обороны на пограничных рубежах Зауралья не в состоянии обеспечить безопасность русских от инородцев. 

Решать эту сложную для того времени задачу взялся тобольский воевода П. И. Годунов, занимавший сей пост в 1667-1670 гг. По государеву указу он разработал план организации укреплений в пограничной линии и составил «Чертеж всей Сибири». Эти документы показали, что основной задачей воеводы являлось, постройка сплошной линии «острожков по р. Исеть», т. е. перекрытие мест «пущего проходу» воинс ким людям. Таким образом река Исеть должна была стать защитным рубежом для русских селений. Свой план Годунов не успел воплотить в жизнь, но поставленные им задачи никто не отменял. 

Осуществление этого проекта в Приисетье началось уже на следующий год, после утверждения царем. После постройки Колчеданского острога в 1673-1675 гг. на востоке края стали возникать одна за другой укрепленные слободы: Красномыская, Ольховская, Крутихинская, а в верховьях р. Исети строились Арамильская, Ново-Камышевская, Зырянская слободы на «порожних землях», усиливая границы по старому плану Годунова. Так к концу 80-х гг. XVII в. линия пограничья образовала полукольцо укреплений в виде слобод и острогов, и многочисленных деревень. Эту линию в последствии в научных кругах стали именовать «Заводской линией». 

К 80-м гг. XVII в. исчерпанность свободного фонда земель по р. Исети побуждает вновь прибывающих колонистов осваивать ее притоки – реки Синара, Багаряк, Теча и Миасс, а также приозерную систему Приисетья. В 1682 г. русские строят Теченскую и Белоярскую слободы, именно в это время строителей стали беспокоить не только башкирские, но и калмыцкие набеги, поэтому в срочном порядке был основан Бродо-Калмацкий острог и Чюмляцкая слобода на «полухвате» одного из путей калмыков в Приисетье. 

В 1688 г. была выдана «память» Гришке Сысоеву на строительство Багаряцкой слободы, на одноименной реке, привязанной к «уральской» или Старой Казанской, или Сибирской дороге. А лет через пять, несколько жителей этой слободы из-за нехватки покосных угодий перешли на новое место основав д. Конева (Канева), между рек Синара и Боевка (к этому мы еще вернемся). Этот факт в последствии вызвал очередное башкирское восстание 1706-1709 гг. Один из лидеров башкир Зауралья Ямагуза обратился с челобитной в Москву, где заявил, что 9 острогов и несколько слобод Зауралья были выстроены на территории Уфимского уезда, потребовав «свести оттуда русские поселения» и вернуть земли башкирцам. Спорными оказались присуды от Катайского острога до Багаряцкой слободы включительно, т.е. все пространство от верховий Исети и Южного Приисетья. Кроме этого стали возникать казахские набеги (1690-1695) вызвавшие серьезный кризис в снабжении продовольствием Тобольского разряда. 

В связи с этим русская администрация предприняла все силы для удержания пограничной линии под властью России. В течение нескольких лет во всех слободах и многочисленных деревнях вели серьезные фортификационные работы: строились деревянные крепости по исконно традиционному методу, копались рвы, устанавливались рогатки «для чтоб вокруг посада крепости не иметь». Результатом второго башкирского бунта стало многочисленное разрушение деревень в Приисетье с приостановкой экономической деятельности края. Кроме всего перечисленного, строительство нового завода на р. Исети (Екатеринбурге), вновь обострило отношения с башкирами. 

В Приисетье вновь стало неспокойно, назревал третий башкирский бунт 1735-1741 гг. Для защиты от казахских и башкирских набегов, командир Главного правления горных заводов В. Н. Татищев разработал инструкцию, по которой офицеры полков в срочном порядке должны были «учинить» новые крепости, на проходе исторических дорог, для контроля за передвижением восставших, а именно, поставить Чебаркульскую, Миасскую крепости и в д. Канева, лежащую на удобной для башкир переправе к Багаряцкой слободе, а через нее к Каменским заводам, где рассчитывали на хорошую добычу. 

Приведем небольшой пример из составленной Татищевым инструкции: 1. Расстояние между крепостями не более 50 верст; 2. Крепость должна находиться вблизи воды и покосов; 3. Делать их земляными, а в нужде для скорости можно с деревянным посадом, ноне рубленные, что от пожара безопасные. 

Самую первую крепость построил полковник Арсеньев на мысу северо-восточного берега оз. Чебаркуль. Строили ее очень быстро, за семь дней с 14 по 20 апреля 1736 г., но строго в традициях русского деревянного зодчества, за что полковник получил выговор. Поставив крепость, Арсеньев оставил в ней гарнизон, и отправился новым походом на строительство Миасской крепости, где 19 июля 1736 г. уже майор Я. Павлуцкий приступил к строительству Миасской крепости. И 2 августа ее завершил, и ему пришлось от Миасского брода идти к оз. Чебаркуль, для устранения допущенных ошибок Арсеньевым, т. е. построить крепость по новому методу (земляную по регулярному плану, вокруг предыдущей). Работы завершились 19 августа, а производились под руководством надзирателя работ Егана (Иоганна) фон Баннера, который и составил чертеж нового укрепления. 

В тоже самое время, в разгар восстания, в д. Канева, 15 августа 1736 г. приступили к строительству крепости, вел строительство и разрабатывал план Коневской крепости, надзиратель работ барон Отто Фабиган фон де Пален, работа была завершена к концу августа. 

План Коневской крепости, скорее всего не был проектным, а отражал существующую ситуацию, она располагалась среди жилого посада, и даже внутри крепости оказались дома. Квадратная в плане, со стороной в 60 сажень, с угловыми бастионами, причем имела двое сквозных ворот, с отсутствующими воротами с северной и южной сторон. Снаружи крепостной стены имелся ров, далее шли рогатки, перекрывавшие доступ к р. Синара. Угловые бастионы были земляные, предназначенные для пушечного боя. На внутреннем пространстве показаны две 2 постройки, как командирский дом и пороховой погреб. Казармы и провиантские склады располагались внутри срубов, составляющих крепостные стены, и только одна постройка служила сторожевой башней, обращенная к реке. От северных ворот тянулась дорога по болотистой пойме к мосту через Синару. В четырех случаях избы находились между рогатками и укреплённой стеной, что весьма затрудняло обзор подступов и стрельбу по неприятелю. 

Фактически эти участки оказались мертвой зоной выгодной для противника. Что способствовало плохой обороне крепости в 1737 г., и беспрепятственного проходу восставших к Багарякской слободе, где проходила основная Казанская дорога, и был самый ближайший путь к Каменскому заводу. Записки «Пермская летопись» сообщают, 9 июня 1737 г. главные воры и бунтовщики Пепеня, Майдар и Тулкучура в 4000 человек, собрались при урочище «ягодной горе» в 4 дня езды от Багарякской слободы, чтобы идти на грабеж в селения русских и мещеряков в самой скорости. А 17 июня 1737 г. «скопища» башкирцев около 2000 человек миновали Екатеринбургскую границу, подступив к слободе Багаряк придали ее огню. В близи д. Окуловой был виден дым, в д. Рыбниковой и Шаблиш слышалась пушечная стрельба, крики, лошадиный топот и т. д. 

Беспокойства мятежа в Приисетском крае ограничились 1735-1738 годами. Ко времени Пугачевского восстания Каневская крепость утратила свое значение. Строительство перечисленных выше крепостей значительно укрепило русские позиции в юго-западной части Зауралья, и в целом «Заводская линия» приобрела эшелонированный вид. 

Вернемся к истории о «Каневской крепости», в начале XVIII в. в ней появилась деревянная церковь во имя св. Николая Мирликийского, ставшая духовным началом будущего села. Обветшавшую крышу у церкви разрешено было заменить в 1788 г. а в начале XIX в. по решению сельского схода принято решение построить каменную. Проект на каменную церковь прихожане получили из Пермской консистории, и в конце 1817 г. приступили к заготовке необходимого материала, через год началось строительство. Во время работ священник Герд Васильевич Золотавин обнаружил, что церковь и колокольня строятся с отступлением от архитектурного плана, известив об этом духовное правление. Последующая из консистории резолюция извещала о немедленном сопровождении архитектора для проверки и выявления каких-либо отступлений против утвержденного плана и фасада сделаны (допущены), и не угрожают ли строению. 

В соответствии с чем, духовное правление 4 августа 1821 г. представило свидетельство от вольно практикующего в Екатеринбурге архитектора И. Гартмана. После учиненной проверки Гартманом строящейся в Коневской слободе церкви, им были представлены три плана: «…скопированный, с утвержденного Губернским архитектором, по которому было дозволено строить церковь и колокольню; произведенное церковное и колокольное строение, с указанием, что именно и как переделать надобно; план по которому как должно быть достроены церковь и колокольня» [1, 821]. 

Присланный указ Пермской консистории, велел: «…все то, что в описании и планах сделано архитектором Гартманом принять во внимание, поправить и сделать как именно наставляет архитектор. Прежний план оставить без действия. И убедить вышеупомянутого вольно практикующего архитектора, чтобы он соизволил по временам приезжать в Коневскую слободу, для наставления мастеров и для свидетельствования прочности работ» [1, об. 821]. 

В 1834 г. строительство Николаевской церкви было завершено, в виде белокаменной красавицы с небесно-голубыми куполами, и с малиновым звоном. Располагался храм на самом высоком и почетном месте в начале главной Первомайской улицы, со стороны Каслей, как бы открывая «царские врата» желанным гостям. 

Рис. 2. Николаевская церковь в селе Юго-Конево (фото середины XX века)

Строительство церкви считалось важнейшим событием в истории слободы или села, свидетельствуя об устойчивости поселения, стабильности и административно-хозяйственной деятельности и значимости в жизни жителей. Кроме того, церковь служила своеобразным ориентиром, центром притяжения для людей и других сел, и городов, так, почти до 1957 г. некоторые жители из Каменска приезжали в Николаевскую церковь несмотря на плохую дорогу. 

В 1838 г. рядом с храмом был построен двухэтажный дом с интересной историей строительства. А началась она с того, что ещё в 1795 г. заготовка водки казной исчезает, появляется частный откуп винной торговли, оставаясь господствующей системой по всей России. Откупщики захватили в свои руки государственную монополию на водку в виде откупов, превратив эту систему в источник обогащения. Подобную картину можно было увидеть и в с. Юго-Конево. Так, в 1839 г. «…винный пристав Печенкин изъявил желание рядом с церковной площадью поставить каменный дом с тем, чтобы по истечению известного времени, передать в собственность церкви, но выстроив один этаж Печенкин умер, и у церкви оказался недостроенный собственный дом. Через четыре года, местный винный откупщик и управитель М. В. Корчемкин, взял у церкви здание в аренду под склад, контору и квартиру, с условием достроить его, а арендную плату потратить на достройку здания. Готовое помещение оставалось в пользовании откупщика до 1883 г., пока не закончилось время откупа. С этого времени до 1880 г. в доме помещалась то временное присутствие, то камера суда, то аптека. Через пять лет сельское общество дом отремонтировало, устроив для местных священников квартиры, а в трех комнатах нижнего этажа разместили церковно-приходскую школу. 

Рис. 3. Дом откупщиков. Фото середины XX века.

Общую картину архитектурного ансамбля в Юго-Конево дополняет трёхарочный мост через р. Синара, единственно сохранившийся до настоящего времени. Юго-Коневский мост сооружался одновременно с Багарякским мостом при прокладке тракта Баженово-Маук, и 1 сентября 1899 г. работы были завершены. Мосты возводились по проекту академика архитектуры Ю. И. Дютель. А возглавлял строительство инженер строитель С. С Казаков. Если Багарякский мост изящно соединяет низкий правый берег с противоположным берегом высоким и крутым, то Коневский мост размещается в тесной низине своенравной и капризной Синары. Учитывая характер реки, мост построили с маленькой хитринкой, по старинной технологии мостостроения. В котловане на правом берегу построили мост, и когда он был готов, прокопали канал, от родного русла до моста по одной стороне, и на противоположной. Ненужную часть русла забутили камнем, завалили глиной, с тальниковой чашей для связки. Так люди «втянули» реку в новое рукотворное русло, пустив Синару под мост. 

К сожалению историческое значение Коневской крепости и архитектурно-планировочная организация Юго-Конево, как одного из старейших русских поселений конца XVII в. Челябинской области, забыто из-за трагедии, случившейся в 1957 г. при ликвидации последствий ядерной трагедии на Южном Урале. 

Список используемой литературы: 

1. Базуев Г. К. Заложники. Документальная повесть. – Челябинск: Рифей, 1996. – 226 с.
2. Веси, №3(20), 2006, апрель. Н. Никифорова «Из истории пьянства на Урале», с. 10.
3. История Курганской области. Т.7. Курган, 2002, с. 479.
4. Каслинский альманах. Краеведческий ежегодник. Касли, 2005. – 128 с.
5. Приходы и церкви Екатеринбургской епархии. Братства Св. Праведного Симеона, Верхотурского Чудотворца. Екатеринбург, 1902. – 652 с.
6. Самигулов Г. Х. От Далматова монастыря до Чебаркульской крепости. – Чебаркуль. Челябинск, – 2011. – 276 с.
7. Шишонко В. И. «Пермская летопись» период, ч.3.1702-1715гг. ЭИ1368.
8. Чупин Н. К. Географический и статистический словарь пермской губернии. Том I. (1873 г.) (Зыр-Зме).

Список архивных документов: 

1. ГАКО «ГАШ», Фонд И-346.Оп.1.Д.7.л.316. «Николаевская церковь. Екатеринбургской епархии в селе Коневское Екатеринбургского уезда, (1728-1919)».
2. ГАСО Ф.124.Оп.3. Д.1092а. Л.271.
3. РГАДА. Ф.271.Оп.3.Д.71